«Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется, - и нам сочувствие дается, как нам дается благодать», - Федор Тютчев.
Достижения Федора Тютчева в поэзии бесспорны. Его имя соседствует с именами А. Пушкина, М. Лермонтова и Н. Некрасова.
Судьба Тютчева-поэта не совсем обычна. С пятнадцати лет он уже печатается, но долгие годы остается почти без читателей. На участь своих произведений взирал с равнодушием. Ему хотелось писать стихи, а когда и где они будут напечатаны – он предоставлял случаю.
Его высоко ценили Тургенев, Толстой, Достоевский, Фет. Он для них – любимый спутник в их собственных раздумьях. Они его цитируют, отзываются ему в собственных произведениях.
«В поэзии Тютчева русский стих достиг той утонченности, той «эфирной высоты», которая до него не была известна. Рядом с Пушкиным, создателем у нас классической поэзии, Тютчев стоит, как великий мастер и родоначальник поэзии намеков», - Валерий Брюсов.
Хранитель Фонда редких книг представляет:
Тютчев Ф. И. Полное собрание стихотворений. В двух томах / редакция и комментарий Г. Чулкова.
Сочинения появились в 1933 году в издательстве «ACADEMIA». Книги уменьшенного формата, в твердом переплете. На верхней крышке книжного блока красочное тиснение. Титульный лист и форзацы художественно оформлены. Библиографическая редкость.
Ценность издания определяется принадлежностью к издательству «ACADEMIA». Это советское издательство основано в 1922 году в Петрограде как частное. Позднее преобразовано в государственное учреждение при Ленинградском институте истории искусств. Председателем редакционного совета был Максим Горький. Книги издательства отличались научными комментариями и высокой культурой полиграфического оформления.
Критики называли Тютчева «гениальным лириком», а дипломаты «чарующим рассказчиком». Он закончил словесный факультет Московского университета. Служил в Министерстве иностранных дел и более двадцати лет находился на дипломатической работе в Германии, Италии.
Поэт до тонкости владел французским – языком международной дипломатии. На этом языке вел свою обширную переписку, писал публицистические статьи. Русская речь стала для него чем-то заветным, он не тратил ее по мелочам бытового общения, а берег нетронутой для своей поэзии…
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать -
В Россию можно только верить.
Это самое известное четверостишье поэта.
Но глубочайшие и лучшие силы личности Тютчева ушли в лирическую поэзию. Здесь он наедине с самим собою, с природой. Он сливается с ней, а через природу – с большим миром и его стремлениями:
Деревья обнажили плечи, скрывает маски желтый бал,
Кто говорит, что время лечит, тот никогда любви не знал…
Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора —
Весь день стоит как бы хрустальный,
И лучезарны вечера…
Маленький, тщедушный, зябкий, вечно недомогающий в лирической поэзии он приобретает неслыханное могущество, способности пророка. Однако на несколько лет перестает писать стихи и становится светским человеком, завсегдатаем аристократических салонов Петербурга и Москвы. Там он чувствует себя не гостем, а своим. Кумир стариков и молодежи, баловень женщин - он был прославен, как великий мастер салонной беседы, автор устных афоризмов, передававшихся из одной гостиной в другую.
Но салонное красноречие Тютчева не было бесцельным. Поэт создавал общественное мнение, казнил своим словом инакомыслящих, осмеивал неудачные шаги правительства, подвергал критике иностранные дворы. О чем бы ни говорил Федор Иванович, он всегда производил чарующее впечатление. Остроумные, нежные, колкие, добрые слова «точно жемчужины, небрежно скатывались с его уст». Когда он начинал рассказывать, все мгновенно умолкали и слышался только голос Тютчева.
Покоритель женских сердец, Федор Иванович был дважды женат, имел возлюбленную – Елену Денисьеву: «я более всего ему жена, чем бывшие его жены, и никто в мире его так не любил и не ценил, как я люблю и ценю его». Их отношения продолжались пятнадцать лет. Она родила Тютчеву троих детей. Он посвятил ей цикл стихов. Когда ее не стало, поэт погрузился в страшную, невыносимую пустоту, много размышлял о старости и смерти:
Жизнь, как подстреленная птица,
Подняться хочет — и не может.
Нет ни полёта, ни размаху –
Висят поломанные крылья,
И вся она, прижавшись к праху,
Дрожит от боли и бессилья…
В последние годы жизни у Федора Ивановича былипроблемы со зрением и речью, он не мог писать, но продолжал диктовать стихи и статьи: «По своему неисправимому легкомыслию я по-прежнему не могу не интересоваться всем, что происходит в мире, словно мне не предстоит вскоре его покинуть…»
Чему бы жизнь нас ни учила,
Но сердце верит в чудеса…