Бунин Иван Алексеевич (10 (22) октября 1870 года, Воронеж – 8 ноября 1953 года, Париж) – русский писатель и поэт, первый лауреат Нобелевской премии по литературе из России (1933 год).
Иван Алексеевич Бунин родился в старинной дворянской семье. Детство будущего писателя протекало на хуторе Бутырки Елецкого уезда Орловской губернии в условиях дворянской скудеющей жизни. Сын потомственных дворян, разоренных страстью к игре главы семейства, Бунин вырос среди крестьянских детишек, делил с ними и работу и хлеб.
Он рано выучился читать, с детства обладал фантазией и был очень впечатлителен. Поступив в 1881 в гимназию в Ельце, проучился там всего пять лет, так как семья не имела на это средств, завершать гимназический курс пришлось дома.
Средняя Россия, в которой прошло детство и юность Бунина, глубоко запала в душу писателя. Он считал, что именно средняя полоса России дала лучших русских писателей, а язык, прекрасный русский язык, подлинным знатоком которого он был сам, по его мнению, зародился и постоянно обогащался именно в этих местах.
Бунин сызмальства познал жизнь русского народа, крестьянства (рассказ «Антоновские яблоки», 1900; повесть «Деревня», 1910), испытывая одновременно глубокую внутреннюю связь с уходящим «рыцарским сословием» (повесть «Суходол», 1911). Как художник он сложился и получил признание в 1890-е. Удостоен Пушкинской премии Императорской Академии наук за поэму «Листопад» и перевод «Песни о Гайавате» Г. Лонгфелло (1903).
Бунин входит в полосу расцвета своего дореволюционного творчества в 1910-е. Сборники лучших его рассказов и повестей – «Иоанн Рыдалец» (1913); «Чаша жизни» (1915); «Господин из Сан-Франциско (1916). Размышляя о художественной манере Бунина, М. Горький отмечал: «Он так стал писать прозу, что если скажут о нем: это лучший стилист современности – здесь не будет преувеличения». Писатель создал собственный многокрасочный и живописный прозаический язык, который называли «парчовым».
Личная драма Бунина началась в годы Первой мировой войны. Летом 1914 года Бунин с братом Юлием отправился в путешествие по Волге. Беспечное плавание прервала весть об убийстве в Сербии австрийского наследника и вслед за ней – сообщение о войне. Подавленный и растерянный, он бросился в деревню, изнывал от бездействия, не в силах взять в руки перо и предчувствуя начало конца.
Консерватор по натуре, он, хоть и видел всю гнилость российской жизни, не мог допустить даже отвлеченной мысли о ее насильственном переустройстве. Октябрьский переворот добил писателя, впавшего в мрачное отчаяние и твердо убежденного в одном: он не сможет принять никаких перемен.
В состоянии растерянности он вместе с женой Верой Николаевной в мае 1918 года бежал в Одессу. Но революция настигла его и там. Свидетельство того безумного времени – дневник, который Бунин вел в Одессе. Он назвал его «Окаянные дни». Писал при светильничке свои обжигающие строки, задыхаясь от ненависти, ужаса и гнева. Старательно прятал написанное, так что закопанную в землю вторую часть рукописи перед бегством из Одессы так и не смог найти.
6 февраля 1920 года они с Верой Николаевной поднялись на борт маленького французского парохода «Спарта».
Эмигрантское творчество Бунина можно рассматривать как развитие, как обретение новой жизни. Роман «Жизнь Арсеньева» - наиболее значительное произведение Бунина эмигрантской поры. Это огромное полотно, ностальгически запечатлевшее старую Россию.
Появление в печати первых четырех книг романа «Жизнь Арсеньева» способствовало присуждению Бунину 9 ноября 1933 Нобелевской премии по литературе. Писатель стал ее первым русским лауреатом.
В своей речи, вызвавшей большой резонанс за рубежом, Бунин клеймил «нравственную проказу», которой заразил истерзанную Россию «планетарный злодей» (под ним Бунин подразумевал Ленина), говорил о лицемерии «издевательского призыва к свободе, братству и равенству».
Бунинская вспыльчивость и резкость были хорошо известны собравшейся аудитории. Но даже ее потрясла интонация речи, продиктованной душевной болью оскорбленного человека, пережившего самое страшное – «великое падение России, а вместе с тем и вообще падение человека».
В Советском Союзе отношение к Бунину, как и к большинству других эмигрантов, на протяжении десятилетий было разным. Первый том Литературной энциклопедии, выпущенный в 1930 году издательством Комакадемии под редакцией А. В. Луначарского и людей, близких к нему, еще довольно объективно характеризовал писателя, чья «художественная и общественная фигура отличается исключительной цельностью». И хотя там подчеркивалось «его резко озлобленное отношение к Советской России, выделяющее Б. даже среди писателей-эмигрантов», издание все же признавало: «Место Б. в истории русской литературы очень значительно». В 1927 году «Книжные новинки» переиздали лучшие новеллы эмигрантского периода, годом позже вышли еще два бунинских сборника. А потом – как отрезало...
Отлучение Бунина от российского читателя произошло, как ни странно, после присуждения ему Нобелевской премии в 1933 году. «За правдивый артистический талант, с которым он воссоздал в прозе типичный русский характер», говорилось в решении Шведской Академии. Бунин стал первым русским писателем, удостоенным этой самой престижной в мире награды, и виновником грандиозного политического скандала, какого ни до, ни после не знала ее более чем столетняя история.
3 декабря Иван Алексеевич в сопровождении жены и своей молодой подруги, писательницы Галины Кузнецовой, отправился в Стокгольм. По протоколу лауреата на церемонии королю представляет посол той страны, где родился нобелиат. Послом СССР в Швеции тогда была Александра Михайловна Коллонтай, большевичка с дореволюционным стажем, ниспровергательница буржуазного уклада жизни, в том числе такого понятия, как семья. Бунин в своей манере заявил журналистам, что не желает стоять на церемонии рядом с большевистским послом. Наутро шведские газеты пестрели заголовками: «Певец любви не любит большевичек», «Нобелевский лауреат не хочет стоять рядом с советским послом». Оскорбленная Коллонтай демонстративно отказалась присутствовать на торжественной церемонии.
Эмоционально прозвучало и выступление Бунина, который, выйдя за рамки протокола, не ограничился традиционными в таком случае словами благодарности за оказанную честь и комплиментами в адрес короля. Он заявил, что впервые Нобелевская премия вручается человеку без родины, писателю-изгнаннику.
Полмиллиона франков премиальных, впрочем, быстро разошлись – «приобщиться» к премии нашлось немало желающих. Бунин щедро помогал многим. Сто тысяч франков он перевел в фонд помощи литераторам, который сам распределял деньги, вызывая порой недовольство обойденных авторов. Виноватым в итоге оказался Бунин. Известная писательница-юмористка Надежда Тэффи тогда пошутила: «Нам не хватает теперь еще одной эмигрантской организации – людей, обиженных И. А. Буниным».
А на родине между тем всячески поносили Бунина, не простив ему скандала с Коллонтай, припоминая гневные высказывания в адрес большевистского «душегубства». Целое поколение советских читателей вообще не знало писателя Бунина. Только в середине 50-х, уже после смерти Ивана Алексеевича, в период «оттепели» в СССР вышли отдельные книжечки его произведений. А потом появился пятитомник, и публика обомлела, открыв удивительного писателя.
В разные времена Бунина пытались вернуть в Советскую Россию. Известно, например, как в 1936-м в парижском кафе «советский граф» Алексей Толстой, вернувшийся на родину в середине 20-х, соблазнял Бунина: «В Москве тебя с колоколами бы встретили... Ты представить себе не можешь, как бы ты жил. Ты знаешь, как я, например, живу? У меня целое поместье в Царском Селе, три автомобиля...»
Новая атака на Бунина была предпринята после разгрома фашистской Германии, когда часть русской эмиграции потеплела к Советскому Союзу, восторгаясь великой победой его народа. Изменилось отношение к эмигрантам и у советских властей, которых, видимо, не устраивало, что слава гремевших на весь мир русских гениев – Шаляпина, Рахманинова, Бунина не принадлежит Советской России.
В конце 40-х к Бунину обратились с просьбой разрешить издание в СССР сборника его рассказов и повести «Жизнь Арсеньева». Он не устоял перед возможностью открыть свои сочинения для многомиллионной читательской аудитории. Его пригласили в советское консульство якобы для уточнения вопросов, связанных с изданием книги. Был устроен банкет, пили за победу над фашистской Германией, за силу русского оружия и силу русского слова. Когда банкет приближался к завершению, консул сообщил Бунину, что если бы Иван Алексеевич возвратился на родину, его книги издавались бы миллионными тиражами, писательская слава прогремела бы на весь мир, а такое понятие, как материальная нужда, исчезло бы из его жизни навсегда. Бунин поблагодарил консула, но от возвращения в Россию отказался.
Последние годы жизни Бунина прошли в постоянных поисках денег. 8 ноября 1953 года он умер в своей небольшой парижской квартире. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев де Буа.