Чарушин Евгений Иванович (29 октября (11 ноября) 1901, Вятка — 18 февраля 1965, Ленинград) – советский писатель график, скульптор.
«Любовь к животному миру – это эстетическое чувство, формирующее взгляды, вкусы. Утрата этих вкусов равносильна утрате счастья и, быть может, вредно отражается на умственных способностях, а еще вероятнее – на нравственных качествах».
Е. Чарушин
Сколько книг написано о природе! А сколько писателей бралось за карандаш, чтобы изобразить своих героев: медведей, волков и прочую живность! Но книги Евгения Ивановича Чарушина все-таки невозможно не узнать. Вот в углу страницы притаился крохотный пушистый котенок. Спинка выгнута, хвост трубой, ушки торчком. Так и хочется его погладить, провести ладонью по странице, по пушистой теплой шкурке. Но приглядитесь! Котенок ли это? Нет, маленький рысенок глядит на нас во все глаза.
Трудно представить, что вся эта теплая пушистость «выходила» из твердого литографского камня, который надо было особым образом процарапать острой иглой, покрыть краской и только потом получить оттиск-изображение на бумаге. А путь к этому рисунку был прямым и естественным: «Я... художник и писатель... благодаря моему детству. Отец мой – художник-архитектор. Мать – спец без диплома — животновод и огородник». Так писал о себе сам Евгений Иванович Чарушин.
Евгений Иванович Чарушин родился в Вятке, в семье губернского художника-архитектора. Дома очень любили животных. Евгений Иванович рассказывал: «Моя мать, любящая все живое, передала мне эту любовь. Цыплята, индюшата, поросята, с которыми всегда было много хлопот, козы, кролики, голуби, цесарка с перебитым крылом, которое мы лечили; ближайший мой приятель – трехногий пес... Вот со всем этим связано мое раннее детство, к этому возвращаются мои воспоминания».
Сколько разных животных перебывало в их деревенском двухэтажном доме! А хотелось еще и еще – ну, хотя бы жирафа или тапира. Стоит ли удивляться, что любимой книжкой, от которой дух захватывало, была у маленького Жени «Жизнь животных» Брема. Даже букву «Р» мальчик выучился говорить, передразнивая ворону.
Отец брал мальчика во все свои поездки: «И восход солнца, и туманы утренние, и как лес просыпается, как птицы запевают: все это я с детства пережил и полюбил... Я очень благодарен моим родным за мое детство, потому что все впечатления его остались для меня и сейчас наиболее сильными, интересными и замечательными. И если я сейчас художник и писатель, то только благодаря моему детству».
Евгений-мальчик не любил школу, был озорным, пришлось менять школы, но талантов у мальчика было множество. Он играл на скрипке, писал стихи, лепил, рисовал, был актером, все время что-то изобретал, за что в семье его прозвали Евгеша-изобретатель.
Лет в четырнадцать Чарушин со своими друзьями организовал союз поэтов и художников с веселым неуклюжим названием «Сопохуд» (Союз поэтов и художников). Правда, с поэзией у него не заладилось. Другое дело – рисунки. Чарушин рос, по собственному определению, «с карандашом и кистью в руках». А на рисунках его чаще всего были все те же собаки, медведи и прочие замечательные звери.
Ничего удивительного не было в том, что, окончив школу, Евгений Чарушин отправился в Петроград, в Академию художеств.
Рисовать животных он начал в раннем детстве, а окончив Академию художеств, стал иллюстрировать детские книги. Это привело его к знакомству с С. Маршаком, В. Бианки, Е, Шварцем, Б. Житковым.
Первая книга, которую он оформил, став художником Детского отдела Ленинградского отделения Госиздата, была повесть В. Бианки «Мурзук» (1928). Книжный художник Чарушин родился в 1928 году. Тогда он сделал иллюстрации к рассказу Виталия Бианки. Вскоре он стал иллюстратором книг Д. Н. Мамина-Сибиряка, С. Я. Маршака, М. М. Пришвина, К. И. Чуковского, но очень хотелось и самому что-нибудь написать.
С. Я. Маршак вспоминал: «Чарушин приставал ко всем, просил сделать подписи к его рисункам. Мы ему сказали: ведь вы прекрасно рассказываете, попробуйте писать. И он написал "Волчишку", потом великолепные "Семь рассказов"».
Чарушин стремился «понимать животное – понимать его движения и мимику». И передавать это в рисунке и слове. В его рассказах нет сказочного вымысла. Животные не делают того, что им не свойственно. Но книги от этого не становятся менее интересными. В них Чарушин – то озорной и пытливый мальчишка, то бывалый охотник, то зоркий и восторженный художник.
Рассказы Е. Чарушина чаще всего очень короткие. Отсеяно лишнее, остается самое необходимое. В рассказах немало неожиданностей. Такого, что заметит только очень внимательный к животным человек. Например, рассказ о кошке, выкормившей зайчат, о медведе-рыбаке, о медвежатах, разобравших по кирпичику трубу деревенского дома.
Часто героями рассказов, рисунков Чарушина были не взрослые звери, а «зверенки» с говорящими глазами. И та нежность, с которой художник описывал волчонка, олешек, медвежат, через слова, через рисунки перетекала к читателям.
В годы войны Чарушин жил в родном Кирове. Рисовал плакаты, оформлял спектакли в Кировском театре драмы. А еще расписал один из детских садов города, превратив его в настоящее сказочное царство.
В 1945 году Евгений Иванович вернулся в Ленинград. И снова работал над книгами и рисунками. Уже известный художник-иллюстратор, он пробовал себя в скульптуре. И чарушинский фарфоровый заяц с морковкой был таким же теплым, мягким и пушистым, как нарисованные зверенки.
Последней книжной работой художника были иллюстрации к «Деткам в клетке» Маршака. За нее он получил Золотую медаль на Международной выставке детской книги в Лейпциге. Было это незадолго до его смерти, в 1965 году.