Вересаев Викентий Викентьевич (настоящая фамилия – Смидович; 4 (16) января 1867 года, Тула – 3 июня 1945 года, Москва) – русский и советский писатель, переводчик, литературовед.
«Вересаев – скучный писатель», - сказал о нем В. Шкловский, автор «гамбургского счета» в литературе. Так ли это? Разумен ли вообще «гамбургский счет» в искусстве? Не слишком ли мы, богатые гениями, разбрасываемся талантами, относя их ко «второму ряду» (почти «второму сорту»), обедняя тем самым всю литературу? Может ли она жить лишь на «горных вершинах»?
В. В. Вересаев замыкает ряд писателей, воспитывавшихся на идеях шестидесятников XIX века, но живших в других условиях, в период «слома веков».
Викентий Викентьевич Смидович (Вересаев – это псевдоним) родился в 1867 г. в Туле в семье известного в городе врача, поляка по национальности, и русской матери. Это была небогатая дворянская семья, владевшая именьицем под Тулой, где приходилось и детям, в том числе Вике (Вице, как звал его отец), работать наравне с крестьянами – косить, возить сено и т.д. Труд был одной из основ жизни семьи.
Начав писать, естественно, стихи, еще в юности, Вересаев поступает в Петербургский университет на историко-филологический факультет и успешно занимается древней словесностью и историей. Но это сулит далекую от живой жизни работу, а ему, уже осознавшему в себе склонность к писательству, хочется знать не книги, но человека, и Вересаев поступает в Дерпт (Тарту) на медицинский факультет университета.
После университета Вересаев долгое время служил врачом – частным в Туле, бесплатно, стажером – в Боткинских бараках в Петербурге. Материал жизненных наблюдений над врачебной практикой, над взаимоотношениями врачей и больных лег в основу многих его произведений, в частности, самой знаменитой, но не самой любимой и лучшей, по его собственному признанию, книги – «Записки врача» (1900). Книга вызвала скандал в обществе – впервые публично были обнажены язвы медицины. Но она же вызвала одобрение Толстого и приглашение, от имени дочерей, быть его личным врачом (от чего Вересаев отказался).
В книге поднимается вопрос о действиях «врачебно» или «по-фельдшерски», о знаниях врача и его интуиции, о врачебном мастерстве, о соотношении «науки» и «искусства» в медицине. Кроме живых конкретных примеров правильных и неправильных решений врачей, она ценна именно этими общечеловеческими проблемами.
Работа врачом в Боткинских бараках сочеталась у Вересаева с социалистической пропагандой: листовки хранились у него на квартире, там же шли заседания революционеров. Он был выслан за это из Петербурга в родную Тулу, затем снова перед революцией вернулся в Петербург, где полностью отдался литературному творчеству.
«В большую литературу вступил повестью «Без дороги» (1894 г.)», - писал Вересаев о себе. Он писал о судьбах интеллигенции – и тех, кто предпочитает думать только о своем деле, об уборке сена в имении и завтрашнем дожде, и тех, кто думает о большем – о народе, его судьбе. Без дороги – символическое название. Вересаев очень рано уловил бесперспективность крайних решений, делания добра народу за него. У него нет жестких, четких ответов – поставлены лишь вопросы. Ответы – «вне функции художественного произведения», - считал писатель.
Вересаев нашел свой аспект и в изображении рабочих (повесть «Два конца») – о судьбе типографского рабочего Андрея Ивановича и его жены, после смерти мужа тоже поступившей на службу в типографию. Идиллии – никакой. Жизнь сумрачна и скучна, поиски мысли – неопределенны, радости – редки и ненадежны. Два конца оказываются одинаковыми – драматичными.
Строгость, иногда даже суховатость письма, объективность, отсутствие идеализации отличает манеру Вересаева почти всегда.
В 1904 году, во время русско-японской войны, Вересаева призывают на военную службу в качестве военврача, и он отправляется на поля далекой Маньчжурии.
Его рассказы 90-х и 900-х годов, а также более поздние разнообразны по тематике, но главное в них: отношения природы, человека и искусства. Знавший цену искусства, он одним из немногих в рассказе «На эстраде» (1900-1902) сказал, что оно вторично после жизни, что увлечение искусством для многих подменяет жизнь, создавая иллюзию участия в ней. И тем не менее искусство у Вересаева вечно, всесильно и любая толпа подвластна ему. Но какое искусство? Искусство, растущее из жизни, не унижающее ее.
В этом плане показательна книга, которую сам Вересаев любил больше других, - «Живая жизнь» (1909-1910). Это философско-публицистическая книга, посвященная двум гениям – Толстому и Достоевскому, прочитанным глазами Вересаева. Книга утверждает торжество «живой жизни», ее силу и первозданность в любых проявлениях. Книга хороша не только концепцией, но и своими примерами. Она с удовольствием может быть прочитана детьми и взрослыми.
В Первую мировую войну Вересаев служил в качестве военного врача.
О революции Вересаев напишет в блестящем, недооцененном и поныне романом «В тупике» (1920-1923). Вересаев писал его в Крыму, в Коктебеле и Феодосии, куда уехал осенью 1918 г. из голодного Питера месяца на три «подкормиться» и отдохнуть. Он застрял там на 3 года. За это время Крым несколько раз переходил из рук в руки. Гражданская война во всем ее разнообразии показана Вересаевым ярко и убедительно как всеобщий «тупик», где нет правых, где все виновны либо перед другими, либо перед самими собой, а чаще и то и другое вместе.
Роман отличает строгость письма, продуманная композиция, равновесие его частей, яркость картин, правдивость, отсутствие надрыва и пафоса, морализаторства. Это не только одно из первых произведений о революции и гражданской войне, это одна из лучших книг о революции и жизни в русской литературе. В ней есть «внутренняя правда», как оценил книгу Горький.
Не случайно даже такие ее первые читатели и критики (а роман обсуждался в Совнаркоме), как Дзержинский и Сталин, признали силу романа и разрешили его печатание.
В 20-е годы роман переиздавался 6 раз, а затем, с 30-х, надолго лег в спецхран.
В 30-40-е годы Вересаев не раз испытывал отчаяние, признаваясь в этом в своем дневнике, хотя жизнь его была внешне благополучной. В 1942 г. он первым из писателей получил Государственную (Сталинскую) премию I степени «за выдающиеся успехи и многолетнюю работу в литературе».
Спасался он искусством – переводил Гомера, других поэтов, работал над Пушкиным и Гоголем.
Последние его произведения отмечены «дебеллетризацией», то есть стремлением к документу, факту, осмысленному художественно. Это цикл «Записки для себя», «Невыдуманные рассказы о прошлом», «Выдуманные рассказы», «Друзья в масках» (о душе животных, которых Вересаев любил и понимал). И, наконец, он создал открывший новый для нашей литературы жанр книги «Пушкин в жизни», «Гоголь в жизни».
Вересаев не переоценивал себя, свою роль в литературе, знал силу гениев, но литература делается не одними ими, и «гамбургский счет» в ней неуместен. В себе Вересаев ценил более всего честность. «На жизнь свою я оглядываюсь с благодарностью. Судьба была ко мне благосклонна, даже больше – баловала меня. И самый ценный дар: она дала мне способность знать свое место и не переоценивать себя. Поэтому я почти избавлен был от самых тяжелых страданий – зависти и обид самолюбия».